| Здесь можно найти нужные ноты | Здесь можно найти книги по музыке и искусству |
всего 966 голосов |
всего 477 голосов |
сольфеджио программы
Beatles. Вначале была гитара
Происхождение название группы «Битлз» ее основатель Джон Леннон объясняет так: «У нас было одно или два названия. Потом для каждого нового выступления мы брали себе новое. И наконец остановились на «The Beatles».
Я искал слово, которое имело бы два значения, как название группы "The Crickets", и от "сверчков" перешел к "жукам". И я поменял в этом слове вторую букву "e" на "a", потому что само слово "beetles" ("жуки") имеет только одно значение. Если произнести наше название вслух, людям представляются ползучие насекомые, а если прочитать его, выходит "бит" — музыка».
Пол Маккартни: «Мы как раз придумали название „Битлз“ и решили обкатать его на публике. Но Кэсс возразил: „Битлз“ — это еще что такое? Бессмыслица». Он спросил у Джона, как его зовут. Джон, который в то время был нашим певцом, ответил: «Джон Леннон». — «Отлично... Большой Джон... Длинный Джон... Вот оно: Длинный Джон Силвер». Но мы пошли на компромисс и назвались «Длинным Джоном и Серебряными жуками». Чтобы получить работу, мы были готовы на все, вот мы и согласились».
Бас-гитара Стюарта Сатклиффа перешла к Полу. О Стю Сатклиффе Пол сказал: «Присмотревшись, можно было заметить, что, когда все мы играли в тональности ля, Стю брал совсем не те аккорды». Стюарт был талантливым художником, но битла из него не вышло. Пол же пытался играть на барабанах, в то время как Джон с Джорджем играли на гитарах, а Стюарт на бас-гитаре, но ударник из Маккартни был никудышным, и после ухода Стюрта из группы бас-гитаристом пришлось стать Полу. Ударником же в «Битлз» взяли Пита Беста. Выступать в обновленном составе они стали в знаменитой «Пещере». Матери Пита Беста принадлежал клуб «Касба» в одном из районов Ливерпуля.
Как вспоминает Пол: Мы начали заглядывать туда и в конце концов помогли покрасить помещение. Было здорово участвовать в создании кофе‑клуба – в то время они пользовались популярностью. Всю деревянную отделку подвала сняли, мы покрасили ее и стены в разные цвета. Все мы приложили к этому руку: Джон, Джордж и остальные. И когда ремонт завершился, клуб стал нашим, там выступали "Битлз". У Пита была ударная установка, поэтому он иногда помогал нам. Он оказался хорошим барабанщиком, поэтому поехал с нами в Гамбург. А еще он был хорош собой, и поэтому из всех нас девушки всегда выбирали Пита».
В «Битлз» Пит Бест, как и Стюарт, тоже не удержался. Джордж Харрисон поясняет это так: «Было одно обстоятельство: Пит редко проводил время с нами. Когда выступление заканчивалось, Пит уходил, а мы держались все вместе, а потом, когда с нами сблизился Ринго, нам стало казаться, что теперь нас столько, сколько полагается, и на сцене, и вне сцены. Когда к нам, четверым, присоединился Ринго, все встало на свои места».
Как заметил Пол, им тогда и в голову не приходило писать свои песни: «Достаточно было чужих. Я написал пару коротеньких вещиц, но никому не осмеливался показать их, тем более что они и вправду были коротенькими. Вместо этого мы играли песни Чака Берри. «A Taste Of Honey» («Вкус меда») — один из моих лучших гамбургских номеров, что-то вроде баллады».
Пол Маккартни вспоминает: «Так или иначе, спустя некоторое время я решил обзавестись гитарой. В центре Гамбурга был маленький музыкальный магазин. Помню, я несколько раз проходил мимо и видел там бас-гитару, по виду напоминающую скрипку, что само по себе заинтриговало меня. А еще, поскольку я левша, она привлекла меня симметричностью, благодаря чему ее можно было перевернуть под левую руку. И я купил этот маленький «Хофнер», выложив за него в пересчете на фунты что-то около тридцати монет, — даже по тем временам это было дешево.
Так все началось, у меня появился инструмент, который стал своего рода торговой маркой. Он был прелестным и легким, поэтому я даже не чувствовал, что играю на басе, у меня возникало ощущение свободы. Я обращался с ним, как с обычной гитарой. Я обнаружил, что играю на басе мелодичнее других басистов, потому что извлекаю высокие звуки в основном из двенадцатого лада. Поскольку мои песни отличались мелодичностью, мне было бы досадно всегда брать только ноты основного тона. К тому же для игры на большом басе нужны мускулы. Сочетание мелодичности и легкого по весу баса создает определенное звучание, и в этом нам действительно повезло.
А когда в период "Сержанта Пеппера" я играл на "Рикенбейкере" (а он был чуть тяжелее и чуть более "электрическим"), это не изменило мой мелодичный стиль, благодаря которому в таких песнях, как "With A Little Help From My Friends" ("Если друзья мне чуть-чуть помогут") и "Lucy In The Sky With Diamonds" ("Люси в небесах с бриллиантами"), появились интересные басовые темы.
Через несколько лет я уложил свой "Хофнер" в футляр и вверил его истории, но спустя много лет, когда я смотрел снятое на крыше выступление в фильме "Let It Be", заметил, как легко я играл на басе, и решил снова к нему вернуться: "Вот что мне особенно тогда нравилось!"
Ринго Старр: «Барабанщик всегда создает настроение. Думаю, так я и играл, а вместе с басом Пола — он удивительный, самый мелодичный из басистов — мы добивались гармоничного звучания баса и большого барабана. Когда они звучали в унисон, поверх можно было наложить любую мелодию.
У меня есть только одно правило, а именно — подыгрывать прежде всего певцу. Если певец поет, остается только держать ритм, и больше ничего. Если вы вслушаетесь в мою игру, то поймете, что я пытался стать инструментом, сыграть настроение песни. К примеру, "Четыре тысячи ям в Блэкберне, Ланкашир" — баам‑ба‑бам. Я пытался проиллюстрировать это, показать эту разочарованность. Звучание барабана — составная часть песни.
Во-вторых, я не мог играть одну и ту же фразу дважды. Какой бы ритм я ни отбивал, я не мог повторить его в точности, поскольку играл не головой, а душой. Моя голова знала, как отбивать ритм рок-н-ролла, свинга и так далее, но все зависело от настроения в тот момент.
Любопытно то, что мы, "Битлз", похоже, владели телепатией. Не задумываясь, мы воодушевлялись или начинали грустить — все вместе. Эта телепатия — волшебство и одно из достоинств "Битлз". (И конечно, любовь к музыке и отличные песни...) Ничего подобного я не испытывал ни прежде, ни потом.
Когда я вошел в группу, меня всегда отделяли от остальных: "Джон, Пол, Джордж... и Ринго". Особенно в Великобритании: "Это они, а это он". До сих пор существуют музыкальные критики, которые недооценивают барабаны. Но когда мы поехали в Америку, все изменилось, потому что такие барабанщики, как Джим Келтнер (я по-прежнему считаю его лучшим), пришли в восторг. В конце концов я стал ценить похвалу других музыкантов гораздо выше, чем отзывы в прессе.
Два моих любимых барабанщика – Джим Келтнер и Чарли Уоттс. Бадди Рич, Джинджер Бейкер и остальные известные барабанщики стучат быстро, но не заводят меня, потому что слишком стараются отбивать сложные ритмы. А мне нравятся не суетливые ритмы, а ровные и четкие».
Джон Леннон о Ринго Старре: «Ринго — чертовски хороший барабанщик. Он всегда был таким. Техничности ему недостает, но, по-моему, игру Ринго на барабанах недооценивают так же, как игру Пола на бас-гитаре. Пол — один из самых изобретательных басистов, какие когда-либо существовали, половина приемов, которыми сейчас пользуются, содрано у «Битлз».
Сам Пол стеснялся своей игры на басе. Во всем остальном он болезненно самовлюблен, но играть на басе он всегда немного стеснялся. Он великий музыкант, умеющий играть на басе, как могут лишь немногие. Пол и Ринго способны соперничать с любыми рок-музыкантами. Однако техничными их не назовешь. Никто из нас не был техничным музыкантом. Никто не умел читать ноты, никто не умел писать их. Но как музыканты в чистом виде, как люди, призвание которых — издавать звуки, они ничем не хуже остальных.
Я сам, что называется, примитивный музыкант. Имеется в виду то, что я не учился музыке. Я долго не брал в руки инструмент. Но я играю на нем довольно давно, чтобы научиться делать то, чего мне хочется, — самовыражаться».
Еще о музыке:
Дюк Эллингтон. Джазовый Герцог
Вообще, если внимательно вглядеться в этот психологический портрет, получится, что успех Эллингтона был как бы запрограммирован с детства. Оставалось только ждать, в какой именно области деятельности талант проявится.
Бадди Рич. Лучший барабанщик свинга
Когда семилетний Бадди отбивал чечетку в водевилях, его звали Бэби Трэпс. Впервые я увидел его в качестве танцора-чечеточника и конферансье в каком-то шоу на дневном экскурсионном пароходе. При следующей встрече он уже играл на ударных в секстете Джо Марсалы в нью-йоркском клубе Hickory Hous.
Это интересно:
Лучшие песни пятидесятых: 1951 "Three O' Clock Blues" — B.B. King
Эта песня сделала знаменитым выходца с хлопковых плантаций Райли Би Кинга. Эта песня и безумная гастрольная работоспособность: в 1956 году он дал 342 концерта по всей Америке.
Лучшие песни пятидесятых: 1956 "Smokestack Lightning" — Howlin Wolf
Эта песня (наряду с "Hoochie Coochi Man" Мадди Уотерса) дала старт так называемому "автостопному блюзу" — дорожному блюзу путешествующего на товарниках... Ночь, поезд выстукивает ритм, искры из трубы паровоза иногда развеивают тьму, в которой волки тоскливо воют на луну...
Слушать музыку:
Count Basie 1962 Count Basie and the Kansas City 7
Этот альбом, вышедший после реконструкции в 1996 году, представляет Каунта Бэйси в контексте маленькой группы. Здесь Каунт разрешает себе больше свободы, чем со своим биг-бэндом. И, кажется, наслаждается работой своих партнеров.
The Clach 1979 London Calling
8 место в рейтинге лучшие альбомы мира. London Calling (в пер. с англ. — Лондон зовёт) — третий альбом британской рок-группы The Clash, считающийся шедевром ансамбля, а многими критиками ещё и одним из самых лучших альбомов в истории рок-музыки (он до сих пор фигурирует в различных списках лучших альбомов таких журналов как «Q», «Rolling Stone», «Pitchfork Media»).
.png)
