Здесь можно найти нужные ноты | Здесь можно найти книги по музыке и искусству |
всего 970 голосов |
всего 479 голосов |
НОТЫ ДЛЯ ОРКЕСТРОВ И АНСАМБЛЕЙ
Пишу стихи с трехлетнего возраста. Рано поняла, что жизнь человека подобна вспышке света: столь же ярка и также быстро гаснет. Мы живем один раз, никто не предоставит нам возможность переписать «черновой вариант» набело. Поэтому надо просто жить. Не бороться с миром, не возвышаться над ним, но и не прогибаться под него, а просто принимать таким, какой он есть.
Стихи пишу для людей и о людях. Стараюсь понять их переживания. Ведь в мире нет правых и виноватых, каждый по-своему прав. Сколько людей — столько мнений. Каждую ситуацию, каждое слово можно истолковать по-разному. Конечно, существует абсолютная истина, но человек в силу субъективности сознания не может быть объективен. Некоторые персонажи — плоды моего воображения, но часть из них в своей основе имеют образы и характеры реальных личностей.
Потрепанной шалью укутала плечи,
Задернула шторы, туша в спальне свечи.
Уселася в кресло, что рядом с камином.
Подставив к теплу расшалившую спину.
Раскрыла газету, поправив пенсне,
Зевнула, взглянув на пустое кашне.
Поправила локон из выпавшей пряди,
Оправив оборки на платьице сзади.
Вздохнула, качнув разок в зыбке ребенка,
Который заплакал, тяня к ней ручонки.
Отбросила шаль, распахнула окно.
Взглянула в стоящее рядом трюмо.
Состроила рожицу, хлопнув в ладоши,
Увидев валившую с неба порошу.
Расплылась в улыбке, ловя хлопья снега,
По телу расплылась волнительно нега.
«Зима!» — закричала, присев на карниз,
И с видом беспечным вдруг спрыгнула вниз.
Покуда ж летела — ругала себя.
Что «видимо, плохо укрыла дитя.
Заплачет. Проснется. Разбудит кого.
Простынет, ведь сильно открыто окно.
Но завтрак сготовлен, хоть ужин остыл.
Проснулся бы муж да окошко закрыл…»
Как камень, упала на жесткий асфальт,
Вздохнула под кем-то со скрипом кровать.
От ветра захлопнулось с стуком окно.
Заплакал ребенок. Уже рассвело…
«Ах, бедный, бедный мой Людовик», —
Дрожит у писаря рука.
Надломлен стебелек магнолий.
Чуть пряный аромат вина.
Дрожит, вздымаясь, грудь под платьем,
Давно разобрана кровать.
А ей после былых объятий
Невмоготу сегодня спать.
Слегка потрескивают угли
В камине старенькой печи.
И на забытой кем-то связке
Висят заветные ключи…
Ей сам король в пылу признался,
Что любит лишь ее одну.
Пусть он женат, пусть он венчался —
Она поверила ему.
И как ей было не поверить
Его загадочным речам
И слух ласкающей свирели,
Дружно потухнувшим свечам.
А те, кого она сменила,
Кто ныне был отвергнут им,
Бормочут — дескать, опоила
Чертовка зельем колдовским.
«Ах, бедный-бедный мой Людовик…»
Быть в фаворе велика честь,
Ведь фавориты носят Имя,
Опалу же сумеет снесть
Не всякий. Горестно немного
Непостоянство связей тех.
Они — рабы его пред Богом,
Игрушки будущих утех.
Какую роль в судьбе сыграет
Пока не ведает сама,
Но свита короля играет,
Легко меняя игрока.
→ Участник проекта СКИФИЯ: Антология сетевой поэзии
→ Один из авторов книги "Сны о чем-то большем"
К сожалению, я так и осталась рефлексирующим эскапистом, потому я все еще не писатель, и не путешественник. Поэт ли я? Не знаю. Стихи приходят сами, «из-за угла», готовые к применению, и, если я тут же не записываю их, также спокойно уходят обратно.
Говорят, что уже сорок пять...
Не уверен — успел я родиться?
В этом альбоме нет новых оригинальных композиций, однако невозможно его назвать "проходным" в дискографии Эллингтона: смягченный формат звука дает прекрасную возможность для замечательных соло — и знакомые композиции звучат совсем по-другому.
5 место в рейтинге лучшие альбомы мира. "Я думаю, Rubber Soul стал первым в ряду альбомов, показавших миру новых "Битлз", — вспоминает Джордж Мартин, хорошо знавший ситуацию. — До того времени мы записывали диски, которые скорее были собранием синглов. Затем мы начали рассматривать альбомы как самостоятельное и самоценное произведение искусства".